— Мой сын не исчез бесследно! Он всё это время был жив, — прошептала Надежда Павловна дрожащим от боли голосом, хватаясь за последние силы. — И я… я знала, где он.
— Что? Что ты сказала? — Ангелина задрожала, словно её ударили. Слова свекрови пронзили её как молния.
Десять лет она оплакивала мужа, десять лет избегала других мужчин. Всё это время она заботилась о свекрови, поддерживала её, надеясь в глубине души, что однажды он вернётся. А теперь эти слова — они обрушились на неё, как ледяной душ.
Её муж был жив всё это время? И Надежда Павловна знала об этом? Но почему? За что так жестоко поступила с ней? Почему скрыла правду? Горло сжалось, слёзы хлынули ручьём. Дыхание обжигало, каждый вдох причинял боль. Как можно было столько лет жить с такой тяжестью на сердце?
— Мой сын выжил… В ту ночь, после аварии, его спас случайный прохожий. Роман потерял память. Он не помнил ничего — ни того, что с ним случилось, ни даже своего имени. Меня позвали на опознание, ведь мы объявили его в розыск. Но когда я увидела, что он счастлив, свободен от прошлого, что улыбается и не тяготится болью, которую пережил, я испугалась. Я не хотела, чтобы он вспомнил всё и вернулся к бизнесу своего отца, которого ненавидел всей душой. Я желала ему лучшей жизни. Мой муж был тираном, детство у Ромы было тяжёлым. Когда я увидела его улыбку, что-то перевернулось внутри меня. Я не могла позволить ему снова закрыться в себе.
Каждое слово свекрови впивалось в сердце Ангелины, как острый нож. Она смотрела на умирающую женщину и чувствовала, как внутри разрастается бездонная пустота. Не было гнева или ненависти, только один вопрос: «За что ты так со мной поступила?» Только сейчас, когда она была готова двигаться дальше, встретив человека, способного заполнить эту пустоту, свекровь решила раскрыть грязную тайну, которую хранила десятилетиями. Теперь стало ясно, почему она болела: скрывать такую правду и не иметь возможности поделиться ею — это убивает.
— Почему? Почему ты мне ничего не сказала?
— Я не могла… Встреча с тобой могла напомнить ему прошлое. Я пыталась несколько раз приехать и поговорить, но не смогла. Он улыбался, занимался любимым делом, и я просто уходила. Каждый раз я чувствовала вину перед тобой, но не могла сказать правду. Мой сын был счастлив. Рядом с тобой он бы не испытал такого счастья, а там началась новая жизнь.
Новая жизнь? Хороша ли она, если ты не помнишь себя? Если кто-то в мире ждёт тебя, а ты даже не можешь дать знать, что жив?
Ангелина смотрела на свекровь, будто видела её впервые. Женщина, которую она считала близкой, опорой в горе и радости, оказалась источником её многолетних страданий. Между ними пролегла огромная трещина, разделяя прошлое и настоящее.
— Ты украла у меня десять лет жизни, — прошептала Ангелина, чувствуя, как внутри разливается холодное отчаяние. — Десять лет, которые я могла бы прожить иначе. Ты думала о счастье сына, но что насчёт меня? Что насчёт его семьи, его жены? Я имела право хотя бы знать, что он жив. Но ты лишила меня даже этого. Я всё это время поддерживала тебя, а ты… ты даже слова не сказала.
Надежда Павловна закрыла глаза, и слёзы потекли по её щекам.
— Прости меня, девочка, — прохрипела она. — Я знаю, что поступила ужасно. Я хотела только счастья для своего сына. Я видела, как ты страдаешь, но не смогла разрушить его счастье. Я слишком многое позволила в своей жизни, не доглядела за ним, позволила мужу причинить ему боль. Я думала, что так смогу всё исправить, дать ему второй шанс без прошлого. Я боялась за него, боялась потерять его навсегда. Боялась, что он станет таким же, каким был его отец… Бизнес поглотил его тогда, но даже ты не смогла отговорить его от этой жизни.
— А сейчас вы не боитесь? — сквозь слёзы процедила Ангелина. — Боитесь, что он никогда не узнает правду о вашей лжи? Что все эти годы я ждала его? И если память к нему вернётся, разве он вас за это не возненавидит?
Надежда Павловна молчала. Груз её вины, видимо, давил так сильно, что на пороге смерти она решила раскрыть правду. Но можно ли простить такое предательство?
— Я думала, ты уже живёшь дальше, — тихо произнесла свекровь. — Степан — хороший человек. Ты могла бы выйти за него замуж, родить детей. У тебя ещё есть шанс начать всё заново.
— Жить дальше? — вспыхнула Ангелина, вскакивая со стула. Её ноги подкашивались от потрясения. — Как я могу жить с этой раной, которую вы сами мне нанесли?! Где Роман? Что он делает? Устроил ли новую жизнь? Нашёл ли кого-то? — её голос дрожал от боли.
Надежда Павловна медленно приоткрыла глаза и посмотрела на невестку.
— Он… живёт в другом городе. Работает в мастерской, занимается резьбой по дереву. Ему это нравится. Он счастлив, Ангелина. У него нет другой женщины, но работа и увлечения заполнили его жизнь. Не стоит тебе терзаться. Просто продолжай жить. Я рассказала тебе всё это, чтобы ты смогла двигаться дальше и перестала корить себя. Мой сын счастлив.
— А я? — крикнула Ангелина, не в силах сдержать гнев. — Вы хоть раз спросили, счастлива ли я?
Надежда Павловна протянула к ней дрожащую руку.
— Прости меня, — прошептала она. — Я дам тебе его адрес, но подумай хорошенько, прежде чем что-то делать. Подумай, что будет лучше для него. Прошло слишком много времени, и правда причинит ему боль.
Ангелина отпрянула, скрестила руки на груди и покачала головой.
— Лучше для него? Вы действительно считаете, что сделали правильно? Что он живёт полноценной жизнью? Да, он может улыбаться, но пустоту внутри трудно заполнить. Он, наверное, пытается вспомнить прошлое, и его гложет осознание потерянного времени. Но вы снова поступили эгоистично, решив, что знаете, как будет «лучше».
Надежда Павловна закашлялась. Она попросила блокнот и ручку, записала адрес, где теперь жил Роман.
— Хочется верить, что ты не повторишь моих ошибок, — сказала она. — Ты всегда была мудрой женщиной. Подумай несколько раз, стоит ли говорить ему правду. Роман живёт своей жизнью, ни в чём не нуждается. Возможно, он создаст семью. Я молюсь, чтобы так и случилось. Отпусти его, Ангелина. И прости меня, если сможешь.
Просто отпустить… Десять лет она не могла этого сделать. А что теперь, когда знает, что муж жив? Что он мог быть рядом, даже если бы не вспомнил её? Даже если бы не дал шанса их отношениям… Всё могло сложиться по-другому.
Ангелина выбежала из больничной палаты, оставив Надежду Павловну одну с её чувством вины и разбитыми надеждами. Она бежала, сама не зная куда. Внутри бушевал водоворот эмоций: боль, гнев, надежда, сожаление. Она должна была принять решение. Поехать к Роману? Увидеть его и убедиться, что он счастлив в своей новой жизни? Или оставить всё как есть и позволить себе снова обрести счастье с тем, кто терпеливо ждал её? Нет… После того, что она узнала, она не могла смотреть в глаза Степану, не говоря уже о том, чтобы стать его женой. Теперь, когда появилась малейшая надежда начать всё заново, она не могла просто забыть прошлое и жить, словно ничего не знала.
Остановившись на мосту, Ангелина уставилась на текущую реку. Она поняла, что не сможет игнорировать правду. Она должна увидеть его хотя бы один раз, чтобы решить, что делать дальше.
Той же ночью раздался звонок из больницы: Надежда Павловна умерла. Ангелине было тяжело принять эту новость, но она знала, что должна похоронить свекровь и отдать долг их общему прошлому. Хоть та и поступила жестоко, её душа заслуживала покоя. Ангелина не хотела сообщать Роману страшную правду, если он даже вспомнит прошлое. Она должна была всё решить сама и хорошенько обдумать свой следующий шаг.
На похоронах Ангелина вспоминала мученический голос Надежды Павловны, просившей не разрушать новую жизнь сына. Разве прошлое действительно так сильно давило на него? Пытаясь заглушить собственные муки совести, свекровь лишила Романа любимой жены. Он был счастлив в браке, любил Ангелину и мечтал о детях. Бизнес отца никогда бы не сделал его таким же, как тот мужчина. Надежда Павловна думала не о сыне, а лишь о своём успокоении… И она только усугубила ситуацию, не дав ему вспомнить, кто он есть. Но был ли Роман по-настоящему счастлив?
Через несколько дней после похорон Ангелина встретилась со Степаном и честно призналась, что между ними всё кончено. После этого она купила билет на поезд. Её ждала поездка в неизвестность — к человеку, которого она продолжала любить всем сердцем, но который, возможно, уже никогда её не узнает. Этот путь мог либо исцелить её душу, либо окончательно разбить её сердце. Но она знала, что должна увидеть его.
На вокзальной платформе Ангелина стояла, чувствуя, как холодный ветер бьёт ей в лицо. Сердце бешено колотилось, а мысли путались. Она вспомнила, сколько раз мечтала об этой встрече, но теперь, оказавшись на пороге реальности, её одолевали сомнения.
Следуя указаниям навигатора, она подошла к небольшому деревянному дому. У входной двери женщина замерла, сделав глубокий вдох. В груди сердце стучало в такт страхам и отчаянию, накатившим на неё волнами. Она уже собиралась уйти, но тут дверь открылась, и на пороге появился Роман. Его волосы слегка поседели, а руки покрылись заметными венами, выдававшими годы упорного труда. Но глаза остались прежними — такие же тёплые и полные нежности. На мгновение время будто застыло. Они смотрели друг на друга, и в этот момент мир вокруг словно растворился. Ангелина отказывалась верить своим глазам. До последнего она пыталась убедить себя, что свекровь могла ошибиться, но нет… Перед ней стоял её муж, однако он явно не узнавал её.
— Здравствуйте, — улыбнулся Роман. — Вы пришли сделать заказ? Хотите индивидуальную вещицу или предпочитаете выбрать что-то из готовых работ?
Ангелина пошатнулась — её тело внезапно обмякло. Она чуть не упала, теряя сознание, но сильные руки подхватили её. Роман помог женщине войти в мастерскую и усадил за стол.
— Вам плохо? Может, выпьете чаю? У меня есть отличный травяной сбор, он помогает восстановить силы.
Бежать… Ей хотелось убежать как можно дальше. Она не ожидала снова ощутить эту невыносимую боль потери. Муж был жив… он находился рядом, но совершенно её не помнил.
Роман заварил чай и поставил чашку перед Ангелиной. Она взяла её дрожащими руками, но так и не успела поднести ко рту. Слабость взяла верх, и чашка выпала из её рук, разбившись о пол. Разбилась вместе с надеждой на новое счастье.
— Простите… Мне не стоило приходить. Я уберу это.
Ангелина присела, чтобы собрать крупные осколки, но вскрикнула, поранив палец. Капли алой крови упали на белоснежный фарфор разбитой чашки. Казалось, звук их падения эхом разнёсся в её голове. Всё происходило будто в замедленной съёмке.
— Не нужно. Я сам уберу. Вы поранились…
Роман взял её за руку, и их взгляды снова встретились. Несколько томительных мгновений спустя с его губ сорвалось имя:
— Ангелина?
— Что? — прошептала она, не веря своим ушам. Неужели он её узнал? Она боялась даже пошевелиться, чтобы не спугнуть этот странный момент. Может, он просто случайно произнёс её имя? Или всё-таки вспомнил?
— Я вспомнил… Всё вспомнил. Но где ты была всё это время? Почему пришла только сейчас? Я так долго пытался найти тебя среди прохожих, стараясь восстановить память. Я ждал… И теперь вижу, что не зря.
Притянув рыдающую женщину к себе, Роман крепко обнял её. Им предстояло многое обсудить и рассказать друг другу обо всём, что случилось за эти годы. Но они уже прошли через столько испытаний, что были готовы справиться с любыми трудностями. Их любовь выдержала долгие годы разлуки, и теперь пришло время быть счастливыми. Да, путь впереди мог быть непростым, но теперь они снова имели друг друга как опору.