Андрей нахмурился, услышав в телефонной трубке хриплый голос матери.
– Мам, ты почему так тяжело дышишь?
– Да простудилась немного, сынок. Кашлю уже неделю — никак не отпустит.
– Тогда сходи к врачу! В твоём возрасте с простудой шутки плохи.
– Была. Врач сказал, что начались осложнения — перешло на лёгкие. Назначил постельный режим на два-три месяца и постоянный уход.
У Андрея похолодело внутри. Он сразу понял, к чему всё идёт.
– Слушай, мам, а что врач конкретно посоветовал? Может, лучше в больницу?
– Говорит, дома лечиться лучше. Только вот одной очень тяжело. Встать не могу — голова кружится, сил совсем нет.
Валентина Петровна замолчала, ожидая ответа сына. Андрей мысленно просчитывал возможные варианты: забрать мать к себе? Но Ирина точно устроит скандал — она и так недовольна частыми звонками свекрови.
– А Светка и Олег в курсе?
– Олег заходил вчера. Обещал подумать. А Светлана… она же работает, у неё маленький Максим.
– Хорошо. Я сам с ними поговорю, что-нибудь придумаем.
После разговора Андрей сразу набрал сестру.
– Света, мама серьёзно заболела. Врач требует постоянного ухода.
– Бедная… А что с ней конкретно?
– Простуда переросла в воспаление лёгких. Два-три месяца постельного режима, вставать нельзя.
Светлана задумалась. Она прекрасно понимала, что брат сейчас предложит распределить обязанности между родственниками.
– Андрюша, я бы помогла, но просто не могу. Работу бросить — ипотека, муж один зарабатывает. Да и Максим ещё маленький, с ним забот полно.
– А я что, свободный? У меня тоже семья, работа!
– Но у тебя Ирина дома. Может, она присмотрит?
– Ты серьёзно? Она и со своими детьми еле справляется. А если маму к нам, то вообще дом превратится в ад. Не хочу, чтобы она мне жизнь испортила.
Разговор начинал напоминать спор. Света поспешила его завершить:
– Давай с Олегом поговорим. Может, он что-то предложит.
Олег слушал молча. Андрей чувствовал, как растёт раздражение от этой паузы.
– Ну, скажи хоть что-нибудь!
– Понятно, чего вы хотите. Чтобы я к маме переехал. Мол, холостой, свободный.
– А что в этом такого?
– Да я просто не умею ухаживать за больными. Еду готовить, лекарства давать, кого-то мыть — это женская работа.
– Тогда как быть?
– Давайте соберёмся и наймём сиделку. Или определим маму в частный пансионат — там уход, врачи, всё по высшему разряду.
Светлана тут же поддержала:
– Это даже разумнее. Не будем мучиться сами и маму не травмировать. Профессионалы сделают всё правильно.
Андрей подумал и согласился. Предложение показалось ему удобным и выгодным решением.
На следующий день дети приехали к матери. Валентина Петровна лежала в кровати, бледная, с трудом поворачивая голову. Выглядела действительно больной.
– Мам, мы обсудили всё между собой, – начал Андрей, стараясь говорить мягко. – Понимаешь, всем хочется тебе помочь, но у каждого свои обстоятельства.
– Какие обстоятельства? – тихо спросила женщина.
– У меня командировки, у Светы ребёнок и работа, Олег весь занят ремонтом.
– И что вы решили?
– Мы можем нанять опытную сиделку или устроить тебя в хороший пансионат. Там и питание, и уход, и врачи рядом.
Валентина Петровна медленно перевела взгляд с одного на другого.
– То есть вы хотите избавиться от меня?
– Мама, ну что ты такое говоришь! – запротестовала Светлана. – Мы хотим, чтобы тебе было хорошо. Чтобы уход был профессиональным.
– А сами будете приходить?
– Конечно! – хором ответили дети.
– Хорошо, – тихо сказала Валентина Петровна. – Делайте как считаете нужным.
Когда дети уехали, к ней заглянула соседка Тамара Ивановна.
– Валя, ты вся какая-то подавленная. Что случилось?
Женщина рассказала о планах детей. Тамара покачала головой:
– Да что они творят! Родную мать в чужие руки?
– Может, они правы? Возможно, там будет лучше…
– Не смешно. Никто тебя так не поймёт, как свои люди. Слушай, а давай я с Ниной Семёновной тебе помогу? У неё теперь много свободного времени.
– Томочка, я не могу вас обременять. Вы же не обязаны.
– А дети обязаны? И где они сейчас?
Той же вечером Тамара связалась с Ниной Семёновной — старшей сестрой Валентины Петровны. Та возмутилась:
– Как это — в пансионат? После всего, что она для них сделала! Квартиры, свадьбы, внуков растили вместе. Безобразие!
– Давай поможем. Ты будешь приходить днём, а я — вечером.
– Конечно! Даже не сомневайся.
На следующий день к Валентине Петровне приехала Нина с сумкой продуктов.
– Ниночка, зачем приехала?
– За больной сестрой ухаживать! Тома мне всё рассказала. Такого быть не должно.
– Но дети хотят сиделку нанять…
– А я что, хуже сиделки? Я тебя с детства знаю, лучше любой чужой женщины пойму, что тебе нужно.
Нина сразу взялась за дело: приготовила бульон, проветрила комнату, сменила постельное бельё. Вечером к ней присоединилась Тамара Ивановна.
Через несколько дней Андрей позвонил узнать, как маме с новой сиделкой.
– Сынок, не надо никакой сиделки. Нина и Тамара Ивановна помогают.
– Мам, им же неудобно…
– Тома мне не чужая. Мы двадцать лет дружим. А Нина — моя родная сестра.
– Но…
– Андрей, мне хорошо. Здесь забота и внимание настоящие.
Андрей обрадовался. Проблема решилась сама, денег тратить не пришлось. Он сообщил новости Светлане и Олегу. Все трое были довольны — судьба, казалось, обошлась с ними щедро.
– Отлично, – обрадовалась Светлана. – Значит, маме помогают, а мы можем спокойно заниматься своими делами.
Дни потекли обычным образом. Каждое утро к Валентине Петровне приезжала Нина Семеновна: готовила завтрак, помогала умыться, убирала в квартире. После обеда приходила Тамара Ивановна — приносила продукты, варила ужин, оставалась на вечер.
Дети же звонили редко, почти формально интересовались здоровьем матери. Приезжали раз в неделю, и то ненадолго. Олег заглядывал на полчаса, Светлана приводила внука на час-полтора, Андрей забегал по пути с работы.
– Ну как ты, мам? – стандартно спрашивали они.
– Нормально, – отвечала Валентина Петровна.
– А Нина с Тамарой Ивановной не подводят?
– Нет, справляются.
– Хорошо. Ну, нам пора.
Валентина Петровна лежала и наблюдала. Наблюдала, как чужие, казалось бы, люди стирают её бельё, покупают лекарства, готовят еду. Как Нина вечером читает вслух, а Тамара Ивановна рассказывает последние новости.
А родные дети думают, что всё решено, и им больше не нужно ни о чём беспокоиться.
Однажды вечером Тамара Ивановна, заваривая чай, задумчиво произнесла:
– Валя, а ты когда последний раз завещание пересматривала?
– Завещание? – удивилась Валентина Петровна. – Лет пять назад писала. А что?
– Просто так… Жизнь показывает, кто чего стоит. Иногда имеет смысл документы переписать.
Валентина Петровна задумалась. В завещании было указано, что всё имущество — квартира, дача, сбережения — делится поровну между тремя детьми. Тогда это казалось справедливым.
Но теперь…
– Тома, ты думаешь, мне стоит что-то изменить?
– Я не советчик, Валя. Просто думаю: наследство должно достаться тем, кто рядом, кто заботится. А то получается — одни стараются, а другие всё получают.
Эти слова надолго запали в душу Валентины Петровны. Она стала внимательнее следить за происходящим. За тем, как Нина каждый день готовит ей бульон, как Тамара Ивановна приносит любимые конфеты, как обе женщины поддерживают её в моменты слабости.
А дети… дети продолжали жить своей жизнью. Андрей звонил раз в три дня, Светлана — раз в неделю, а Олег мог и две недели не напомнить о себе.
Через месяц Валентина Петровна попросила врача прийти на дом. Доктор осмотрел её и отметил значительное улучшение:
– Вижу, за вами хороший уход. Ещё три-четыре недели — и сможете постепенно вставать.
В тот же день, когда Тамара Ивановна ушла, Валентина Петровна позвонила знакомому нотариусу.
– Анна Викторовна, мне нужно переписать завещание.
– Что случилось, Валентина Петровна?
– Просто жизнь. Можете приехать завтра?
– Конечно. Как будете распределять наследство?
– Всё имущество я завещаю Нине Семеновне Петровой — моей сестре, и Тамаре Ивановне Сорокиной — соседке и подруге. Поровну между ними.
– А ваши дети?
– Пусть сами о себе заботятся. Как заботились обо мне.
Еще через три недели Валентина Петровна окончательно встала на ноги. Врач дал добро на осторожную активность, хотя рекомендовал избегать больших нагрузок.
В этот же день к ней неожиданно нагрянули трое детей. Видимо, кто-то из соседей сообщил, что она уже ходит.
– Мамочка, как здорово, что ты поправилась! – обрадовался Андрей, обнимая мать. – Мы так волновались!
– Переживали? – сухо ответила Валентина Петровна. – А где вы были все это время?
– Работали, мам. Мы же думали, тебе помогают. Что всё в порядке.
Светлана тоже старалась выглядеть радостной:
– Теперь будем видеться чаще, как раньше!
– Как раньше? – переспросила Валентина Петровна. – А часто ли вы навещали меня до болезни?
Олег молчал, чувствуя, что разговор может обернуться чем-то неприятным.
– Мам, – решил сменить тему Андрей, – а ты думала, что делать дальше? Теперь ты здорова. Может, стоит подумать о смене жилья?
– Почему?
– Ну, квартира большая, тебе одной неудобно. Можно продать, купить поменьше, а разницу использовать…
– На что именно?
– Например, детям помочь. У меня ипотека, у Светы кредиты, Олегу машину хочется.
Валентина Петровна внимательно посмотрела на сына.
– Андрей, присядьте. Все садитесь.
Дети нахмурились — в голосе матери слышалась какая-то особенная уверенность.
– Хотела сообщить вам одну новость. Вчера ко мне приходил нотариус.
– Зачем? – встрепенулась Светлана.
– Завещание переписывать.
В комнате повисло напряжение.
– Переписывать? – медленно переспросил Андрей. – А что там менять?
– Я изменила список наследников.
– Как это — изменила? – Светлана побледнела.
– Квартира, дача, все сбережения теперь отойдут Нине Семеновне и Тамаре Ивановне. Поровну между ними.
Молчание повисло в воздухе.
– Но это же чужие люди! – первым опомнился Олег.
– Чужие? Нина — моя сестра. А Тамара Ивановна мне ближе вас.
– Мама, ты не можешь так! – сказал Андрей. – Мы твои дети.
– Вы мои дети. Только вот тогда, когда я была больна, где вы были?
– Мы же объяснили — работа, семья, дела…
– А у Нины и Тамары тоже были свои дела. Но они не оставили меня одну ни на день.
Светлана расплакалась:
– Мамочка, это несправедливо! Мы же твои родные!
– Любите? – Валентина Петровна горько усмехнулась. – За два месяца болезни Андрей приезжал четыре раза, Света — пять, Олег — три. А Нина была здесь каждый день. Тамара — тоже.
– Но, мам, мы не могли просто так бросить работу, – попытался оправдаться Андрей.
– А кто работал, когда вы были маленькие? Кто платил за ваше жильё, устраивал свадьбы, воспитывал внуков? Когда отец умер, я одна вас растила.
– Мы благодарны, мама…
– Благодарны? Тогда почему вы не были рядом, когда мне было плохо? Где вы были, когда я не могла встать даже в туалет?
Дети молчали. Валентина Петровна продолжила:
– Вы хотели отправить меня в пансионат. Отдать на руки чужим людям. А когда Нина с Тамарой взяли всё на себя, вы обрадовались. Лишились головной боли.
– Мы думали, тебе будет лучше, – прошептала Светлана.
– Лучше? Или вам удобнее?
Андрей решил смягчить ситуацию:
– Мама, мы виноваты. Признаём. Но нельзя же лишать нас всего только из-за одного проступка!
– Проступка? Андрей, а когда ты в последний раз пришёл просто так? Не по делу, не за помощью, а просто проведать маму?
Андрей задумался. Он вдруг осознал, что действительно почти всегда появляется у матери, когда ему что-то нужно.
– А ты, Светлана, – продолжила Валентина Петровна, – когда звонишь мне просто так? Не ради того, чтобы попросить присмотреть за Максимом?
Светлана молчала, не находя слов для ответа.
– И ты, Олег… Ты ведь появляешься только тогда, когда нужны деньги.
– Но мам, мы же твои дети! – отчаянно воскликнул Олег. – Кровь от крови!
– Да, вы мои дети, и я вас люблю, – спокойно ответила Валентина Петровна. – Но наследство я завещаю тем, кто доказал это делом. Потому что семья — это не только родство, но и поддержка, забота, внимание.
– Мама, ты не можешь так! – рыдала Светлана. – У нас кредиты, дети, планы… Мы рассчитывали…
– На мою квартиру? – холодно перебила мать. – Рассчитывали на то, что я умру, и вы получите наследство?
– Нет, не так! Мы не хотели, чтобы ты умирала!
– Но получить наследство хотели. При этом даже не пытались быть рядом, когда мне было плохо.
Андрей встал, стараясь говорить рационально:
– Мама, давай без эмоций. Ты изменила завещание в состоянии обиды. Это неправильно. Давай подождём месяц, а потом снова обсудим всё спокойно.
– Андрей, я абсолютно спокойна, – твёрдо ответила Валентина Петровна. – Моё решение окончательное.
– Это несправедливо! – повысил голос Олег. – Эти женщины специально льстили тебе, чтобы попасть в наследники!
– Льстили? – Валентина Петровна посмотрела на сына с недоумением. – Ты считаешь, что Тамара Ивановна каждый день после работы приходила ко мне готовить, убирать и покупать лекарства просто из корысти? Что Нина бросила все свои дела и два месяца меня лечила, надеясь на наследство?
– Ну, они же понимали, что ты им что-то оставишь…
– А вы разве не знали, что я вам всё оставлю? И как вы себя вели, зная это?
Дети поняли, что попали в ловушку собственной логики.
– Мам, – снова заговорил Андрей, – но мы можем исправиться. Мы будем чаще приходить, помогать тебе.
– Исправиться? Только потому, что узнали про завещание? Не из любви к матери, а из-за денег?
Валентина Петровна подошла к окну:
– Дети, я не вычеркиваю вас из своей жизни. Вы мои сыновья и дочь, и я вас люблю. Но наследство достанется тем, кто заслужил его поступками, а не правом рождения. Кто показал, что такое настоящая семья — не на словах, а на деле.
– Мама, а как же наши дети? – сквозь слёзы спросила Светлана. – Твои внуки?
– А как же я? Когда я лежала больная, никого из вас не было рядом неделями. Где были ваши дети тогда?
В комнате повисло тяжёлое молчание. Они понимали, что мать права, но принять её слова было невероятно сложно.
Неожиданно заговорил Олег:
– Мам, можно я скажу честно?
– Говори.
– Ты права. Мы вели себя как… не знаю, как вообще. Я даже не представлял, как тебе было тяжело. Думал, ну заболела и болеет, Нина с Тамарой Ивановной помогают — значит, всё в порядке.
Валентина Петровна удивлённо посмотрела на младшего сына.
– И что теперь?
– Теперь уже ничего не изменить в завещании — я понимаю. Но могу ли я просто приходить? Не ради денег, а потому что ты моя мама?
В этот момент сердце Валентины Петровны немного смягчилось.
– Конечно можешь, Олежка.
Андрей и Светлана переглянулись. Они видели, что Олег выбрал правильный путь, но повторять его слова сейчас могло бы выглядеть лицемерно.
– Мам, мы пойдём, – сказал Андрей. – Нужно всё хорошенько обдумать.
Когда дети ушли, Валентина Петровна села в кресло. Решение далось ей нелегко, но она чувствовала: она сделала то, что считала нужным.
Прошло полгода. Олег действительно стал регулярно навещать мать. Он приходил просто так, рассказывал о работе, помогал по дому. Постепенно между ними стали восстанавливаться доверительные, тёплые отношения.
Андрей и Светлана появлялись редко, и каждое их появление сопровождалось намёками на «несправедливость» завещания. Но Валентина Петровна оставалась непреклонной.
– Мам, может, хоть что-то Олегу оставишь? – просила иногда Светлана. – Он же исправился.
– Олег исправился как сын, но не как наследник. Заслуги перед семьей должны определять не чувства, а действия. Нина и Тамара Ивановна заслужили то, что получат.
Тамара Ивановна и Нина Семеновна продолжали заботиться о Валентине Петровне, хотя теперь она была здорова. Они стали для неё настоящей семьёй — не по крови, а по выбору, основанному на любви, внимании и преданности.
А дети… дети получили урок, который запомнили на всю жизнь. Один из них сделал выводы и начал менять своё отношение к матери. Двое других так и остались в уверенности, что их обидели.
Но Валентина Петровна спала спокойно. Она знала: она поступила правильно, завещав самое ценное тем, кто действительно этого заслуживал.