— Теть Рая, ну вы опять за своё? — недовольно сказала Марина, соседка с пятого, когда увидела, как пожилая женщина копается в почтовых ящиках.
— А чё, я проверяю, вдруг письмо пришло, — ответила Рая спокойно, не глядя на неё.
— Так вам же уже пять лет никто не пишет!
— Ну и что, — усмехнулась старушка, — вдруг сегодня.
Марина покачала головой и ушла, а Рая ещё долго стояла, щупая холодный металл ящиков. Ей было восемьдесят один. Из близких — только внучка в Москве, да и та звонила всё реже.
Вечером Рая достала с полки маленькую коробочку, где хранились старые ключи, письма и пожелтевшие фото. Один ключ лежал отдельно, на нём — бирка с цифрой 17.
— Ключ от чуда, — шептала она, — осталось только вспомнить, где дверь.
На следующий день Рая услышала, как внизу хлопнула дверь и кто-то матернулся. Потом — звонок.
— Кто там? — спросила она.
— Газовая служба! — отозвался голос, слишком молодой для слесаря.
Рая приоткрыла дверь — перед ней стоял парень лет двадцати пяти, в рваной куртке, с бутылкой минералки в руке.
— Какой ещё газ? — насторожилась она.
— Ладно, не газ. Я Гоша, ваш новый сосед. Комнату снял. Снизу.
Она смерила его взглядом — волосы всклокоченные, глаза усталые.
— Ну, раз сосед, проходи. Только без курева.
Гоша смущённо снял обувь. Комната у Раи пахла яблоками, валерьянкой и старыми книгами. На стене висел портрет мужчины в форме.
— Муж?
— Муж, — коротко ответила она. — На фронт ушёл, не вернулся.
— Извините, — тихо сказал Гоша. — У меня отец тоже погиб. Только не на войне, а от водки.
— Какая разница, где, — вздохнула она. — Главное, чтоб помнили.
Он остался у неё на чай, и разговор потянулся сам собой. Гоша рассказал, что работал курьером, потом — в сервисе, потом — нигде. «Снял комнату, чтобы начать всё заново».
— А с чего начнёшь?
— Не знаю, — пожал плечами. — Может, с себя.
Когда он ушёл, Рая достала тот самый ключ и посмотрела на него в свете лампы.
— Может, тебе и нужно его найти, парень. Только не знаю, от чего он.
На следующее утро в дверь постучали.
— Тётя Рая, можно у вас чайник вскипятить? У меня проводка выбила.
— Заходи, Гоша.
Он принёс с собой какой-то старый ноутбук.
— Нашёл на помойке, думаю, может, починю, — сказал он.
— А ты чего вечно всё находишь, а не покупаешь?
— Так денег нет. Но иногда среди выброшенного попадается что-то живое.
Рая улыбнулась:
— Как и среди людей.
Они сидели у окна, пили чай, и вдруг Гоша сказал:
— Я недавно в больницу ездил. К матери.
— И что?
— А ничего. Лежит, не узнаёт. Говорит с кем-то, кого нет.
Он отвернулся, чтоб не видно было слёз. Рая не стала утешать, только положила руку ему на плечо.
— Может, ей тоже письмо идёт. Только не дошло ещё.
Через неделю Гоша прибежал, запыхавшийся:
— Тётя Рая, вы не поверите! Я подвал открыл. А там — старая дверь, ржавая, но запертая.
— Ну и что? Подвалов у нас полно.
— А номер на двери — 17.
Она резко подняла голову.
— Серьёзно?
— Вот! — показал фото в телефоне. На снимке — деревянная дверь с выцветшими цифрами.
Рая пошла с ним. Подвал пах пылью и кошками. Дверь действительно существовала. Замок старый, с узким скважиной.
Она достала свой ключ. Тот самый, из коробочки.
— Попробуем?
— Конечно! — глаза Гоши блестели.
Ключ вошёл идеально. Щёлкнул замок.
За дверью — темнота. Они включили фонарик.
Там была комната. В углу — чемодан, на стене — пожелтевшая газета «Псковская правда» от 1942 года. На столе — письмо, аккуратно сложенное в конверте.
Рая подошла, дрожащими руками развернула бумагу:
«Моя Рая, если ты читаешь это — значит, я не вернулся. Но знай: я тебя люблю. И если когда-нибудь тебе станет одиноко, просто открой дверь номер 17 — и вспомни обо мне. Я всегда рядом».
Подпись: Иван.
Она села прямо на пол, не чувствуя ног. Гоша молча сел рядом.
— Это он… мой Ваня. — Голос дрожал.
— Он как будто ждал, — сказал Гоша.
С того вечера Рая изменилась. Стала ходить быстрее, говорить бодрее. Иногда сидела у двери №17 и будто с кем-то разговаривала.
— Опять с Ваней беседуешь? — шутил Гоша.
— А что, если он и правда рядом? — подмигивала она.
Они стали почти семьёй. Вместе варили борщ, ругались из-за соли, смотрели старые фильмы.
— Тётя Рая, а вы верите в чудеса? — спросил Гоша однажды.
— Я — нет. А вот они — в меня верят, — сказала она. — Потому и случаются.
Зимой Рая сильно простудилась.
— В больницу поедем, — настаивал Гоша.
— Не поеду. Мне уже всё показали.
Ночью он проснулся — и понял, что её не стало.
Она лежала спокойно, с улыбкой, а в руке сжимала ключ.
На столе — записка:
«Гоша, спасибо, что нашёл мою дверь. Теперь найди свою».
Гоша переехал. Работал электриком, подрабатывал в мастерской.
Каждую неделю он приходил в тот дом, спускался в подвал и ставил там цветы.
Однажды он заметил — дверь №17 приоткрыта.
Заглянул. Внутри — пусто. Только на стене мелом было написано:
«Нашёл?»
Он засмеялся — и вдруг услышал:
— Дядь, вы электрик? Помогите лампочку вкрутить! — это была девочка лет десяти, с соседнего подъезда.
— Конечно, помогу, — ответил он. — Я по таким делам специалист.
Она улыбнулась — и Гоша понял, что действительно нашёл.
Через много лет в том доме снова жили люди. Снизу — молодая семья, а в подвале всё ещё стояла старая дверь с цифрой 17.
И когда вечером мимо пробегали дети, иногда кто-то слышал женский шёпот:
— Главное — чтобы после тебя кто-то улыбнулся.
И мир становился чуть светлее.