Сегодня в супермаркете я случайно стал свидетелем трогательной и, одновременно, грустной истории. Мое внимание привлекла пожилая женщина, аккуратно изучавшая ценники на самых дешевых консервных банках. Ее внешность и поведение заставили меня задуматься: при довольно прохладной температуре — всего +2 градуса — она была обута в резиновые шлепанцы, не подходящие ни для осени, ни для зимы. Она выглядела одиноко, потерянно, но при этом очень внимательно выбирала каждую банку, словно от этого зависела вся ее жизнь.
Не раздумывая, я подошел к ней, предложил помощь. Сначала просто помог понять разницу в ценах между товарами, затем начал водить по магазину, наполняя корзину продуктами. Я хотел сделать этот день немного светлее для нее, пусть даже на первый взгляд это было бы просто добрым жестом.
По мере того как корзина становилась все тяжелее, женщина всё чаще повторяла: «Ой, сынок, не стоит, меня не пропустят на кассе, у меня нет денег». Мне потребовалось время, чтобы объяснить ей, что я действительно оплачу покупки и что она может взять всё, что хочет. Только тогда до нее дошло, что это не розыгрыш или шутка. Впервые за долгое время она могла позволить себе выбрать то, о чем давно мечтала. И вот, почти со слезами на глазах, она взяла… сливочное масло и рис. Простые продукты, которые для нас могут быть обыденностью, стали для нее праздником.
Я спросил, чего у нее дома не хватает. Ответ был страшным: ничего не хватает. Совсем ничего. Никакой еды. Даже хлеба. Последние консервы закончились несколько дней назад. Когда я положил в корзину пару плиток шоколада, её глаза засияли. Это была та самая детская радость, которую я видел только у моей трехлетней сестренки, когда ей дают лакомство. Оказывается, бабушка очень любит шоколад, но уже пять лет не позволяла себе его купить.
Пока мы двигались к кассе, она не знала, как себя вести: то отказывалась брать продукты, то просила представиться ее племянником, чтобы сотрудники магазина не возражали против ее покупок, то начинала благодарить и креститься. Ее страх перед кассой был вызван не беспокойством за чужие взгляды, а горьким опытом — когда-то ей действительно отказали в обслуживании, потому что она покупала всего две банки консервов и хлеба на 180 рублей.
Выяснилось, что женщина не выходила из дома целый месяц. Питалась лишь тем, что еще оставалось — консервами, которые давно закончились. Она рассказала мне, что каждый раз, выходя из дома, молится Богу, прося хотя бы сто рублей на пропитание. Иногда находила деньги прямо на дороге, как будто Господь услышал ее мольбы. А теперь — столько продуктов, сколько она не видела годами. «Знаете, сынок, — сказала она, — выходя из дома, я всегда молила Бога послать мне хоть сто рублей на пропитание. Иногда находила деньги прямо на дороге, а вы мне столько всего купили».
Эти слова глубоко затронули меня. Мне стало невыносимо неловко от того, что такому человеку, прожившему целую жизнь, приходится просить милости. Я вызвался довезти ее домой. По пути мы говорили о многом. Выяснилось, что живет она в благоустроенном доме — высотном кирпичном здании на перекрестье Ленинского проспекта и улицы Удальцова. На первый взгляд — комфортный район, современный дом, возможно, даже элитный. Но внутри этой квартиры — тихая трагедия.
Бабушка объяснила, что эту квартиру получила после сноса старой пятиэтажки, где прожила много лет. Теперь здесь она живет одна. В квартире — полуразрушенная обстановка: на полу картон вместо пола, в кухне вырваны бытовые приборы. Все это было сделано родственниками — сестрой и невесткой — вскоре после смерти сына. Они вынесли всё, что могли, и больше не появляются. Ждут ее смерти, чтобы завладеть квартирой. Каково это — ждать смерти родных, зная, что они ждут твоей?
Теперь я понимал, почему ей не хватает пенсии даже на еду. Коммунальные платежи в таком доме, услуги консьержа, содержание лифта — всё это стоит в два раза дороже, чем в обычной пятиэтажке. А другой квартиры у нее нет. Да и менять жилье она боится — ведь пожилых людей часто обманывают, мошенники играют на их доверии, а порой дело доходит и до убийств. Шансов на обмен нет. Но даже если бы он был, она бы не согласилась — слишком велики риски.
И вот, эта простая продуктовая корзина, которая обеспечит ей питание на целый месяц, стоит всего 3 000 рублей! Неужели в таком большом доме бизнес-класса никто не мог собраться и помочь человеку не умереть с голода? Бабушка работала в научном институте, связанном с космической программой. Смотрю на старые фотографии — красавица, умница, талантливый специалист. И вот такая старость…
Ее сестра звонит раз в полгода, чтобы узнать, не умерла ли она. И каждый раз, услышав, что бабушка жива, родственница проклинает ее и бросает трубку. У нее есть внук, невестка — все ждут не дождутся ее смерти. Но я дал себе слово: родственнички, не дождетесь! У бабушки будет всё: еда, одежда, лекарства, возможно, даже путевка в санаторий. Она переживет их всех, я сделаю всё возможное.
На прощание она наговорила мне столько добрых слов, что мне стало неудобно. Хотелось плакать, благодарить, просить прощения за весь этот мир, который оставил её одну. Я сказал, что буду заезжать. Вернувшись домой, я сразу же открыл Телеграмм и увидел у друга описание похожей ситуации в магазине. Еще один человек столкнулся с такой же болью. И это не единичный случай — это болезнь нашего общества.
Одинокий старик может умереть от голода в доме, где все соседи знают, что он недоедает, и у каждого есть возможность без особых затрат продлить ему жизнь. Но всем наплевать. Просто наплевать с высокой колокольни. Приедут врачи, оформят всё как-нибудь, и человека нет. И всё равно. Умрет от голода, и всем плевать. XXI век, Москва, е-мое.
Ночью я долго не мог уснуть. В голове крутились обрывки фраз, образы из прошлой жизни бабушки — молодой, красивой, успешной женщины, и картина ее нынешнего существования — холодной, одинокой, голодной. Почему мир так несправедлив? Почему люди, отдавшие жизнь науке, стране, вынуждены доживать свои дни в нищете и одиночестве, окруженные алчными родственниками, мечтающими только о ее смерти?
Решение пришло само собой. Я не мог просто так оставить эту ситуацию. Позвонил другу, у которого был небольшой бизнес, связанный с продуктами питания. Рассказал ему всю историю, и он, не раздумывая, согласился ежемесячно предоставлять бабушке продуктовый набор. Подключил еще несколько знакомых, готовых помогать с лекарствами и бытовыми нуждами.
Через неделю я снова приехал к бабушке. Она была счастлива видеть меня, как родного внука. Привез продукты, лекарства и новую теплую обувь. Организовал небольшую уборку в квартире, нашел мастера, который починил сломанную плиту. Бабушка светилась от счастья, глаза ее снова наполнились жизнью.
Я понимал, что это только начало. Нужно было решать вопрос с родственниками, обезопасить ее от их посягательств на квартиру. Нашел хорошего юриста, который взялся за это дело. Потихоньку жизнь бабушки стала налаживаться. И каждый раз, когда я видел ее улыбку, понимал, что сделал правильный выбор. Что даже в этом равнодушном мире можно найти место для сострадания и милосердия. Что маленькая помощь может изменить жизнь человека к лучшему.