Фёдор сидел в прохладном кабинете частной клиники, пальцы были так сильно сцеплены, что побелели от напряжения. Каждое слово врача, произнесённое с той особенной осторожностью, которая возникает только при вынесении страшных диагнозов, словно забивало очередной гвоздь в крышку его гроба.
Горло стянула невидимая петля, и он молчал, не находя сил произнести ни звука. Лишь когда доктор наконец умолк, Фёдор смог сделать глубокий, прерывистый вдох.
— У меня есть деньги. Много денег, — голос, обычно такой уверенный, предательски дрогнул, выдавая отчаяние. — Разве нельзя найти решение? Может быть, за границей? В самых передовых медицинских центрах мира?
Седовласый врач медленно покачал головой, и в этом простом жесте содержалось больше ответов, чем Фёдор хотел услышать.
— В вашем случае даже средства не помогут. Остаётся только надежда на чудо, но вы понимаете, что чудес не бывает, — голос доктора звучал мягко, почти извиняюще.
— Я бы очень рекомендовал провести оставшееся время с близкими людьми в комфортной обстановке. Обстановка действительно имеет значение. А вот препараты я выпишу, их нужно принимать строго по назначению.
Фёдор вышел на улицу и механически дошёл до своего чёрного «Майбаха», но замер, не решаясь открыть дверцу. Вокруг шла обычная жизнь: люди спешили куда-то, дети смеялись, птицы щебетали. Мир оставался прежним, но для него всё изменилось навсегда.
Как странно – ещё пару месяцев назад он даже не задумывался о смерти. Строил планы, расширял бизнес, мечтал купить новую виллу на побережье. И вдруг этот нелепый обморок прямо во время важного совещания.
Его, всегда безупречно собранного и элегантного, вынесли из конференц-зала на глазах потрясённых партнёров. Врач настоял на полном обследовании, и вот результат.
«Зачем вообще согласился?» – горько усмехнулся Фёдор, наконец заводя машину. «Продолжал бы жить, как раньше, ничего не зная.»
Он долго сидел в автомобиле, уставившись в одну точку. Размышлял о том, как всю свою жизнь куда-то торопился, что-то доказывал – себе, окружающим, всему миру. Торопился заработать как можно больше, а теперь…
Теперь оглянулся и понял – рядом никого нет. Есть богатство, но с ним не обнимешься, не поговоришь, да и не пожалеет оно его. Бездушные бумажки, которые теперь кажутся совершенно бесполезными.
В свои шестьдесят пять он остался один. Роскошный особняк, больше похожий на средневековый замок, стал насмешкой судьбы. Сколько усилий было вложено в его создание!
Фёдор организовал настоящий конкурс среди архитекторов, лично контролировал каждую деталь. Дом буквально нашпиговали современными технологиями – системы автоматизации, контроль климата, многоступенчатая защита… А теперь что? Кому всё это достанется?
На подготовку дел ушло целых семь дней. Он составил завещание, определил будущее компании – покупатель давно был найден. Выбрал респектабельный пансионат для состоятельных одиноких людей. Оставалось лишь решить, что делать с домом.
Того дня Фёдор решил прогуляться по парку. Погода радовала своей красотой, народу было немного. Он даже обрадовался этому – не хотел своим мрачным видом портить чужие настроения. Внезапно виски начали пульсировать, и ему пришлось присесть на ближайшую скамью.
— Простите, у вас не найдётся немного мелочи?
Он повернулся на неуверенный голос. Рядом стояла женщина с маленькой худенькой девочкой лет семи. Малышка была удивительно худой, но её глаза светились какой-то взрослой решимостью – казалось, она готова принять весь мир на себя.
— Почему вы так смотрите на меня, будто я уже отказал вам? – неожиданно для самого себя спросил Фёдор.
Женщина вздрогнула, словно очнувшись от долгого сна.
— Потому что большинство именно так и делает, – ответила она тихо, будто оправдываясь. – А я просто не умею просить, поэтому всех сразу воспринимаю враждебно.
— Зачем же тогда просите? Может, попробовать найти работу?
Она безнадёжно махнула рукой, прижимая к себе ребёнка.
— Это кажется таким лёгким со стороны. Но на самом деле всё запутано до невозможности. Давно бы… сами знаете, что сделала, если бы не Анька.
Фёдор не разбирался в подробностях, но одно было ясно – эта девочка нуждалась в еде.
— Пойдёмте ко мне. Я вас накормлю, а потом, если захотите, расскажете свою историю.
Женщина посмотрела на него с опаской:
— А вы точно не маньяк? Мне уже всё равно, но Анька…
Фёдор сам удивился, когда рассмеялся – первый смех за последние дни.
— Только вот маньяком меня ещё никто не называл. Да и бывают ли они в моём возрасте?
Через полчаса они уже сидели за столом в его огромном доме. Домработница недавно ушла, но оставила холодильник полным и обещала заходить раз в три дня. Девочка ела аккуратно, не торопясь, но с сосредоточенностью. Мать, представившаяся Наташей, поначалу лишь еле касалась еды, явно смущаясь.
История её оказалась одновременно типичной и ужасной. Сирота при живых родителях-алкоголиках, неудачное замужество за игромана, долги, угрозы, побег… Теперь они с Аней влачили существование без крыши над головой и без надежды на будущее.
Фёдор позволил им переночевать. Сам же всю ночь не сомкнул глаз, размышляя. А утром принял решение:
— Наташа, я оставляю этот дом вам с Аней. Мне уже ничего не нужно, я буду жить в пансионате.
Чтобы успокоить потрясённую женщину и доказать, что он не сошёл с ума, Фёдор рассказал свою историю. Наташа плакала:
— Как же так? Вы же хороший человек! Неужели ничего нельзя сделать?
— Врачи говорят, поможет только чудо, но чудес, они сказали, не существует.
— Существуют, — твёрдо возразила она. — Сегодня вы это уже доказали. Я верю, что вы справитесь.
В пансионате всё было безупречно – чистота, уют, внимательный персонал. За такие деньги другого и не ожидалось. Вечером директор пригласил его в свой кабинет, внимательно изучил документы.
— Почему не лечитесь? – спросил тот.
— А зачем? Доктор сказал, что это бессмысленно.
— Доктор? – поднял бровь директор. – Что за специалист, который так легко сдается? Хотите, я передам вашу историю болезни своему знакомому эксперту?
На следующий день Фёдор отправился домой за документами. Заодно хотел узнать, как там Наташа с Аней – пора было начинать оформление дома. Однако дверь оказалась незапертой, и это его встревожило.
Войдя внутрь, Фёдор сразу заметил заплаканную девочку.
— Анечка, что стряслось?
— Мама… она заболела и не отзывается на меня…
Он поспешно направился в комнату. Наташа лежала на диване, бледная как полотно, вся в поту. Она металась в жару, бормоча непонятные слова. Сердце сжалось от знакомого страха – чувство это было хорошо известно ему по тем временам, когда болел кто-то из близких, а он оставался бессильным.
Стоп. Близкие? Когда же он начал считать их своими близкими? Но сейчас не время для размышлений. Он немедленно вызвал скорую помощь, настоял на госпитализации в одну из лучших частных клиник, предоставив свои данные для оформления.
Анечка тихо всхлипывала в углу. Этот звук болью отдавался в сердце. Фёдор присел перед ребёнком:
— Не плачь, всё будет хорошо. С мамой всё наладится.
— А ты не уйдёшь? — спросила она, подняв на него красные глаза.
— Конечно нет. Как я могу тебя покинуть? Завтра мы обязательно поедем к маме, ей станет лучше.
Вечером он, впервые за долгие годы, сам занялся готовкой. Потом они с Анной ужинали вместе. Перед сном позвонили в больницу – медсестра сообщила, что Наталье значительно лучше, но её организму потребуется время для восстановления.
Фёдор связался с пансионатом, предупредил, что временно откажется от услуг. В этот момент он почувствовал необычайный прилив сил. Кому-то он действительно был нужен! И не только его деньгами. Теперь он понимал – эта маленькая девочка и её мать стали для него смыслом жизни.
Две недели пролетели как один миг. Они с Анютой регулярно навещали Наташу, гуляли, ходили по магазинам, даже побывали в театре. Девочка радостно делилась с матерью впечатлениями от новых платьев и игрушек. Фёдор наблюдал за ними и испытывал странное чувство… То ли отцовской, то ли дедовской любви. Одно он знал точно: теперь он не мог представить жизнь без малышки.
Когда Наташу выписали, Фёдор отправился не в пансионат, а обратно в ту самую клинику, где ему вынесли приговор.
— Я хотел бы пройти повторное обследование. Очень тщательное. Чтобы назначить правильное лечение. Дело в том, что теперь у меня есть цель жить. Мне хочется прожить ещё много лет.
Через две недели он вернулся за результатами. Доктор выглядел смущённым:
— Что-то случилось?
— Да… такое произошло впервые за всю мою практику. Приносим извинения. Похоже, анализы были перепутаны. Ваш случай ошибочен. У вас нет серьёзного заболевания. Есть лишь проблемы с давлением, но они вполне решаемы. Кстати, ваш обморок, с которого всё началось, объясняется именно резким скачком давления.
Врач продолжал говорить о компенсациях и репутации клиники, но Фёдор уже не слушал. Он встал и, подчиняясь внезапному порыву, крепко обнял специалиста:
— Да мне ничего не нужно. Вы даже не представляете, как сильно мне сейчас дорога каждая минута жизни. А вы говорите, чудес не бывает!
По пути домой он заехал в кондитерскую.
— Мне нужен самый прекрасный торт. Самый вкусный и красивый.
Продавщица улыбнулась, протягивая покупку:
— У вас, видимо, сегодня день рождения?
Фёдор задумался на секунду, а потом ответил:
— Именно так. Сегодня мой день рождения.
Наташа и Аня сидели на диване, встревоженно глядя на него. Фёдор замер. Он видел, что они переживают за его здоровье. Это было удивительно – оказывается, эти люди волновались за него.
— Дедушка, тебя ведь вылечат? Тебя же вылечат, да? — Анна впервые назвала его так, и Фёдор, отбросив тортик на стол, закружил ребёнка в воздухе.
— Меня уже вылечили! И мы будем жить долго-долго. По крайней мере, пока ты не выйдешь замуж.
Аня серьёзно посмотрела на него:
— Я не хочу выходить замуж. Я хочу быть с вами.
Наташа тоже поднялась:
— Что за загадки? Рассказывайте.
Фёдор опустил девочку на пол и улыбнулся:
— Врачи допустили ошибку. Я абсолютно здоров.
Наташа расплакалась, обнимая его:
— Я же знала. Знала, что всё будет хорошо.
Через пару дней Наталья начала собираться. Фёдор недоумённо взирал на неё:
— Куда это ты?
— Ну, если вы здоровы… — она запнулась, смущённая. — Мы не можем просто так оставаться здесь. Это неправильно.
Фёдор глубоко вздохнул:
— Никуда вы не пойдёте. Даже не думай об этом. Анечке скоро в школу. Тебе нужно учиться, работать… Знаешь, Наташа, у меня никогда не было детей, а сейчас… кажется, у меня появилась семья. Можно я буду называть тебя дочерью?
Наталья долго молча смотрела на него, а затем снова разрыдалась:
— Спасибо. За всё. Вы для нас сделали больше, чем любой родной отец.
Фёдор сдержал своё слово – дважды. Сначала он проводил Наташу к алтарю, а потом и свою очаровательную «внучку» Анечку. Те, кто не знал их историю, были уверены, что Наталья — его родная дочь, а Анна — внучка.
Честно говоря, и сам Фёдор теперь верил в эту версию. Прошлое осталось в прошлом.